Алкогольные бредовые психозы, как и галлюцинозы, могут иметь острое, подострое и затяжное течение (И. В. Стрельчук, 1956). Острый алкогольный параноид — наиболее часто встречающийся вариант бредовых алкогольных психозов. Инициальный период в большинстве случаев характеризуется тревогой, растерянностью, своеобразной бредовой настроенностью больных.
Может возникать в период похмелья, в конце запоев, поэтому обычно в структуру психопатологических проявлений в начальном этапе могут включаться элементы абстинентных проявлений. Нередко психотические проявления развиваются на фоне эмоциональной гиперестетической слабости, депрессивнотревожных состояний. Зрительные и вербальные иллюзии являются обычно основой для формирования бредовой настроенности.
Выраженная картина психотических проявлений после короткого продрома обнаруживается внезапно, в виде завершенной галлюцинаторнобредовой структуры. С большой степенью убежденности больные заявляют, что они стали объектом преследования шайки, банды. Цель преследователей — уничтожить, опозорить, провоцировать на преступления. Круг преследователей быстро растет, появляются новые действующие лица, вступающие в заговор. Окружающие ведут себя подозрительно, но больной с ходу разгадал их скрытые замыслы: ктото улыбнулся, в высказывании прозвучал намек, жест показался необычным — это демонстрирует расправу над больным. Жена тщательно мыла тарелку, значит суп был отравленным, а ее утренняя прическа — свидетельство предстоящей встречи с любовником. Везде и во всем больной видит подтверждение козней окружающих против него.
Страх, тревога, чувство, что он остался один среди людей, его преследующих, вызывают отчаяние. Больной рисует картину расправы над ним, видит блестящие ножи, наручники, приспособления для удавления, отсечения головы и др. Сложный калейдоскоп событий, доказательств готовящейся мучительной смерти нередко приводит к суицидальным попыткам. В поисках выхода больные часто обращаются в органы милиции, прокуратуру, прося защиты, предлагают свои услуги как основного свидетеля совершаемого преступления.
Большинство больных пытается скрыться от преследователей. Пользуясь темнотой, они забираются в укромные места, где в страхе ждут расправы. Усиливающиеся делириозные и вербальные галлюцинации дают им основание считать, что их вновь обнаружили, и они убегают дальше. Часть больных прибегает к самообороне, строит баррикады у двери, закрывает окна, прячется в ванной, порой совершает агрессивные действия в отношении своих мнимых преследователей.
Включение в структуру бредовых переживаний новых делириозных и онейроидных эпизодов создает разнообразие в течении острого алкогольного параноида. Порой в клиническую картину включаются множественные микропсихические и сценоподобные зрительные галлюцинации, которые в ночное время как бы вытесняют острый чувственный бред преследования, но в дневное время фабула его остается прежней.
В психопатологической структуре острого алкогольного параноида, как и других острых алкогольных психозов, может отмечаться своеобразная закономерность, вытекающая из «разноканальности» слуховых и зрительных обманов. Речь идет о том, что интенсивность иллюзий и галлюцинаций, как правило, нарастает в вечернее и ночное время. Вербальные галлюцинаторные и особенно бредовые переживания сохраняются и днем. На определенных фазах психотического состояния сами больные четко различают, что достаточно им закрыть глаза, как обнаруживаются сценоподобные зрительные обманы, а при открытых глазах они слышат «голоса» под окном, которые ведут переговоры о предстоящей расправе над ними.
Как усложнение психопатологической картины в структуре острого алкогольного параноида могут наблюдаться отрывочные, нестойкие симптомы психического автоматизма в виде своеобразных симптомов «открытости», «образного ментизма». Иногда больные высказывают предположения о воздействии на них «токов», «волн», нередко они «слышат» звук работающего аппарата, передающего радиосигналы, которые вскоре оказывают свое влияние на их самочувствие, вызывая тревогу, бессонницу или повышая интенсивность зрительных и слуховых обманов.
В формировании острого параноида существенное место может занимать симптом ложного узнавания, когда расширение фабулы бреда происходит быстро, становятся понятными задачи окружающих, взаимосвязь отдельных эпизодов и фактов.
Обычно острый алкогольный параноид продолжается от 2— 3 суток до 3—4 недель. Однако могут наблюдаться абортивные варианты, длительность которых не превышает 3—4 ч, и подострые формы, затягивающиеся до 6—8 недель и более.
Затяжной алкогольный параноид может возникать как своеобразная трансформация острого с теми же характерными начальными симптомами, которые в порядке усложнения дает типичный острый параноид. В дальнейшем ряд острых проявлений может редуцировать, исчезает страх, привычная ситуация не вызывает новой психопатологической продукции. Больные адаптируются к ситуации, приступают к работе, однако чувство тревоги, подозрительности сохраняется. Бредовой фабулой охватывается меньшее количество фактов, но фабула приобретает более стройный характер. Сопоставляются факты, приводятся более «логичные», чаще всего не поддающиеся проверке факты преследования. Больные убеждены, что их преследуют за какието определенные поступки, ошибки, принципиальное отношение к делу (они стали мешать преступнику, явились свидетелями преступления, когдато выступили с критикой, обидели соседа, а тот мобилизовал банду и т. д.). Порой стройность, возможность и обоснованность фактов не вызывают сомнения, и лишь вывод из них носит явно нелепый характер.
Содержание бредовой фабулы затяжных алкогольных психозов могут заполнять актуальные для больного в прошлом события и факты. Их ретроспективная интерпретация создает сложные переживания. В таких случаях нередко всплывают весьма интимные для больного в прошлом переживания, вплетающиеся в депрессивнопараноидную симптоматику. Формируются идеи самоунижения, самообвинения. Суицидальные поступки и действия таких больных могут казаться неожиданными, непонятными для окружающих.
Больной С, по специальности шофер. В течение 20 лет работал водителем автобуса. К работе относился добросовестно. Скрытен, малоразговорчив. С 40летнего возраста стал часто выпивать один в нерабочее время. Жена заметила, что, будучи в нетрезвом состоянии, С. нередко начинал плакать, плохо спал по ночам: вздрагивал, вскакивал, кричал, стонал. Когда она однажды предложила ему посетить психиатра, С. выслушал ее молча, ушел на работу, в тот же день уволился и уехал в неизвестном направлении.
Через месяц С. появился в доме своего старшего брата, с которым более 25 лет не поддерживал отношений, хотя никогда и не ссорился. На брата и его семью произвел странное впечатление. На второй день ушел от брата и поселился в гостинице, ссылаясь на то, что он не хочет стеснять его, но предполагает подыскать себе работу. От помощи брата отказался. В гостинице жил одиноко, выходил редко, лишь за продуктами и алкогольными напитками. Ключ носил при себе, в номер не пускал даже уборщицу. Через 10 дней проживания в гостинице был задержан милицией, так как внезапно напал на незнакомого мужчину и пытался его удушить.
Был госпитализирован в психиатрическую больницу, где установили диагноз: острый алкогольный параноид. Выписан через 7 дней. Переехал в другой город, вновь поселился в гостинице. Поведение было прежним. Через 5 дней обратился в комитет государственной безопасности с пространным заявлением о том, что его преследует шайка бандитов или иностранных шпионов, которые хотят спровоцировать его на совершение преступления. Наряду с описанием бредовых переживаний в заявлении С. содержалось признание в тяжелом преступлении, которое он совершил более 25 лет назад, но оно осталось нераскрытым. Его преследователи гдето узнали о содеянном и пытались путем шантажа вовлечь в новые преступления. По ночам его преследуют образы убитых им когдато людей, а днем за ним охотятся бандиты.
При проверке оказалось, что действительно в период, указанный больным, он вместе со своим напарником совершили нападение на хутор, где убнли 8 человек, в том числе 5 детей.
В приведенном наблюдении отчетливо прослеживается взаимосвязь болезненных переживаний в структуре острого алкогольного параноида и актуальных для личности скрытых переживаний, связанных с совершенным в прошлом преступлением.
Читайте далее: